Группа молодых людей дружно хохотала, сидя за столиком маленького кафе и обсуждая политику, африканскую музыку, скульптуру и ударные. Все они сбежали от войны в эту нейтральную страну, чтобы жить, творить и радоваться. И это не Дубай наших дней, а Цюрих вековой давности. В Первую мировую войну в его переулках родилось течение дадаистов, которые открыли новую главу в культуре Запада. Они научили людей думать и чувствовать по-другому.
История дадаизма
Дадаизм многолик. В этом стиле творили десятки, сотни людей в самых разных странах Европы и Америки. Каждый из них внес свою лепту в течение, но это же и стало его проклятием: т.к. у движения не было лидера, после завершения Первой мировой войны дадаисты разъехались по всему миру, от Японии до США, и стали творчески переосмысливать идеи, зародившиеся в Цюрихе.
У истоков дадаизма стоял немецкий поэт Хуго Балль. Изначально он поддерживал военную риторику и даже пытался вступить в армию добровольцем. Однако, когда Германия вторглась в Бельгию, Балль перестал поддерживать правящий режим, был назван родной страной предателем, поэтому был вынужден бежать туда, где говорили на его родном немецком языке: в швейцарский Цюрих. С собой Балль прихватил возлюбленную Эмму Хеннингс, которая также была поэтессой, и твердое убеждение, что война – это зло.
Осев на берегах Цюрихского озера, влюбленные познакомились с владельцем винного погребка Meierei на улице Шпигельгассе. Он был очарован молодой парой, их задором и творческой энергией. Предприниматель прикинул, что если сдаст им один из пустующих залов (совсем маленький, площадью около десяти квадратных метров), то сможет увеличить доходы с продажи пива многочисленным молодым собутыльникам Хуго и Эммы.
Расчет оправдался: владелец-голландец получил свои барыши, а влюбленные – место, которое они превратили в легендарное «Кабаре Вольтер». Сегодня мы бы назвали это место баром или кафе. Однако название было звучным и всем понравилось. Имя философа-просветителя 18 века влюбленные выбрали из-за написанной им повести «Кандид», в которой Вольтер высмеивал религиозные и философские догмы своего времени.
Хуго и Эмму такой подход восхищал и вдохновлял. Они не остановились на религии и философии и за те долгие годы, что по миру грохотала Первая мировая война, переосмыслили догмы Старого Света, дав пищу искусству Нового Света (Америки) и послевоенной Европы.
Первое представление в «Кабаре Вольтер» состоялось 5 февраля 1916 года: молодежь организовала варьете с песнями на французском и немецком языке, русской и африканской музыкой, а также небольшую выставку.
Представление имело огромный успех. Круг общения Хуго и Эммы ширился, в него вливались все новые и новые эмигранты из европейских стран. Местных было очень мало. «Швейцарская молодежь слишком осторожна для кабаре», – таково было мнение Хуго.
Хотя в мире бушевала Первая мировая война, эмигранты не голодали, иногда они ели стейки, запивали их хорошим испанским вином и праздновали подобающим образом. Молодые люди зарабатывали пером, игрой на пианино в пабах, рисовали для богатых заказчиков и выполняли другие частные заказы творческого характера.
Как и предсказывал хозяин Meierei, представления «Кабаре Вольтер» пользовались популярностью у населявших в тот момент Цюрих молодых людей, а потому приносили хорошие деньги.
14 июля 1916 года Балль выпустил основополагающий «Манифест Дада». Именно он определил вектор направления дадаизма.
Откуда взялось его название, до конца непонятно. По одной версии, это славянское двойное утверждение (русское «да-да»). По другой, это детская игрушечная лошадка на французском языке. Существует с десяток других версий. Как истинные творцы, дадаисты выступали за плюрализм мнений.
Лица дадаизма
Балль оказался не только талантливым организатором, но и поэтом-новатором. В Европе его считают одним из создателей так называемой «фонетической поэзии». Он писал строки наподобие:
«Gadji beri bimba glandridi laula lonni cadori
gadjama gramma berida bimbala glandri galassassa laulitalomini
gadji beri bin blassa glassala laula lonni cadorsu sassala bim».
Эти слова никак не переводятся. Балль изобрел каждое из них. Это «стихи без слов». В строках нет смысла, но в этом и вся прелесть. Носителю славянских языков эти строки покажутся белибердой, а европейцу – чем-то прекрасным. Поэма будет иметь огромный успех в западной культуре и в 21 веке, когда дадаистам посвятят очередной Ноттинг-Хиллский карнавал.
«Сколько слов и словосочетаний можно вытащить из этого калейдоскопа? Это зависит от того, на какие языки и диалекты мы можем ссылаться (и является ли «Нонсенс» одним из них). Как на карнавале, где на каждом углу соперничают многочисленные оркестры и звуковые системы, зевакам приходится постоянно настраивать свои внутренние наушники.
Вы можете уловить в этих строках немного латыни, греческого, итальянского, румынского, шведского (возможно), турецкого, немецкого (конечно) и английского, – и подозревать, что вы все еще прочесываете только верхушку айсберга», – так охарактеризовала эти строки Балля его современная коллега из Великобритании Кароль Руменс [The Guardian, 2009].
Ближайшим соратником Хуго по кружку дадаистов стал выросший в Румынии артист Тристан Тцара. Он родился в еврейской семье под именем Самуэль Розеншток, а евреям в Королевстве Румыния не полагались полные гражданские права. Когда началась война, Самуэль порвал с родиной и стал творить на чужбине на французском языке. Именно Тцара выпустит вторую часть «Манифеста Дада» и продолжит дело Хуго, когда тот женится на Эмме и отойдет от дел «Кабаре Вольтер».
Значительный вклад в стиль дадаизма внесли скульпторы Марсель Янко и Жан Арп.
Особняком стоял французский художник Марсель Дюшан, который вместе с Пабло Пикассо и Анри Матиссом определит революционные разработки в пластическом искусстве 20 века. Пририсовать «Моне Лизе» усики и бородку? Очень в стиле Дюшана. Сегодня это творение выставлено на почетном месте в парижском Центре Помпиду:
Поддержку дадаистам выражали:
- Цюрихский врач для бедных, социалист Фриц Брупбахер.
- Директор цюрихской школы имени Иоганна Генриха Песталоцци, галерист Хан Корай. Именно он предоставил дадаистам свою галерею в отличном месте, в доме Шпрюнгли, для выставок, мероприятий и крупных фестивалей «Дада».
- Анархист Юлиус Хойбергер разрешит дадаистам пользоваться своей типографией. Т.к. многие работы дадаистов были сложными по графике, хороший результат требовал сотрудничества издателя и творца.
- Местная пресса. Хотя во многих странах молодых дадаистов представляют как аморальных пьяниц, швейцарские журналисты того времени в целом относились к движению «Дада» с пониманием и уважением. «Редакция одного из ведущих швейцарских СМИ, которое с успехом переживет 20 век, Neue Zürcher Zeitung, и вовсе выражала дадаистам свою благосклонность», – подчеркивают их коллеги из швейцарского журнала Schweizer Monat, который выходит в Цюрихе с 1921 года [B. Ruetz, 2003].
С «Кабаре Вольтер» сотрудничали:
- Василий Кандинский.
- Амедео Модильяни.
- Пабло Пикассо.
- Гийом Аполлинер.
- Филиппо Томмазо Маринетти.
Само «кабаре» на улице Шпигельгассе просуществует недолго, всего полгода: открывшись зимой 1916 году, уже осенью того года его не станет. Дадаистов развелось так много, что им стало банально тесно на десяти квадратных метрах. Последний перфоманс «Кабаре Вольтер» пройдет летом 1916 года. В 1917 году была открыта Галерея Дада.
Протест искусства или искусство протеста?
Дадаизм – сын Первой мировой войны. Дадаизм в искусстве возник из разочарования миром, который допустил войну.
Многие дадаисты считали, что «разум» и «логика» буржуазного капиталистического общества привели людей к войне. Они выражали свое неприятие этой идеологии в художественном выражении, которое, казалось, отвергало логику и принимало хаос и иррациональность. Например, немецкий карикатурист Джордж Гросс позже вспоминал, что его дадаистские творения были задуманы как протест «против этого мира взаимного уничтожения».
Для дадаизма характерно противостояние позитивизму, научному мышлению, основанному на понятии разума, а также литературным и художественным традициям, чистоте отвлеченных понятий.
Поэтому дадаизм исходил из необходимости порвать с устоявшимися тенденциями и способствовать анархии в художественном мире, даже навязывая идеологию и новый образ жизни, в которых отвергались традиционное и условное.
Немецкий художник Ханс Рихтер и вовсе утверждал, что дадаизм не был искусством: он был «антиискусством».
Дадаизм представлял собой противоположность всему, что символизировало искусство. Там, где искусство было связано с традиционной эстетикой, дадаисты игнорировали эстетику. Если искусство должно было воздействовать на чувства, то дадаизм должен был оскорбить.
Кроме того, стиль «Дада» попытался отразить человеческое восприятие и хаотичную природу общества.
Как выразился Балль: «Для нас искусство не самоцель… но это возможность для истинного восприятия и критики времени, в котором мы живем» [Национальная галерея искусства в Вашингтоне, 2006].
С точки зрения дадаистов, массовое искусство и культура их времени представляли собой фетишизацию, когда объекты потребления (включая организованные системы мысли, такие как философия и мораль) выбираются так же, как торт или сорт вишни, чтобы заполнить пустоту.
Характеристики и основы дадаизма
Дадаизм и искусство дадаизма не определяли единого стиля, поскольку основывались именно на критике традиционного чувства искусства, школы или стиля. Тем не менее, направление дадаизма объединено рядом общих принципов, придававших ему характерный тон как в литературном, так и в пластическом плане:
- Междисциплинарный характер. Практически никто из дадаистов не творил только в одном жанре. Тот же Балль, помимо поэзии, был успешным журналистом, эссеистом, драматургом. Именно дадаисты придумали объединить фотографию и скульптуру.
- Отвращение концепции красоты. Для дадаистов традиционная концепция искусства потеряла смысл перед лицом реальности насилия, развязанного в Европе. Молодые люди считали, что искать красоту и ублажать чувства недопустимо перед лицом ужасов войны.
- Антихудожественный и антилитературный смысл. Т.к. дадаизм позиционировал себя как «антиискусство», для его понимания больше важны не формы, а концепция, способ воздействия на реальность.
- Оценка художественного жеста выше художественного объекта. Дадаисты верили, что художник перестанет быть тем, кто рисует или ваяет, тем, кто творит красоту, и станет тем, кто выбирает предмет без эстетических претензий и придает ему смысл уже в самом факте своего выбора. Таким образом устанавливается эпоха, в которой жест художника будет действительно считаться «художественным».
- Ироничный, провокационный и дерзкий юмор. Дадаизм предложил свирепое издевательство над искусством – не только традиционным искусством, но и авангардным искусством, таким как кубизм и футуризм (последний прославлял войну).
- Острая критика западного общества. Предложение «Дада» построено как отказ от буржуазных ценностей начала века: слепой и бездумной веры в научно-техническое развитие как смысл истории, радикального национализма, культа капитала и использования искусства как транквилизатора совести.
- Заявление об иррациональности как отказ от позитивизма. Поняв, что человеческий разум принес с собой не лучшую жизнь, а массовые разрушения, дадаисты стали настаивать, что искусство и литература больше не должны оправдываться именем разума. Таким образом, они возвели в приоритет иррациональность и абсурд. Этот способ работы сделал возможным беспрецедентное творческое развитие, хотя и не был свободен от споров и неприятий.
- Создание новых художественных техник. Дадаисты популяризировали каллиграфию Аполлинера и созданный кубистами коллаж, изобрели фотомонтаж и реди-мейд (создание предмета искусства из повседневного объекта, например, писсуара).
- Инновационное использование слова. Привязанный к ценностям движения, дадаизм предпочитал использование слов по очереди, не будучи связанным очевидным значением или логическим дискурсивным смыслом. В качестве исходного материала они также брали сами буквы и звуки, что позволяло избежать ассоциации с рациональным смыслом. Важную роль в этом сыграла случайность.
Дадаизм – это не столько художественный жанр, сколько образ жизни. Молодые творцы ценили спонтанность, импровизацию, отказ от традиций. Причем, везде. В том числе в музеях. Именно они первыми стали использовать мусор в искусстве.
Дадаисты отказывались творить и думать по шаблону и учили этому других. Их эксперименты так вдохновят Запад, что «разрыв шаблона» станет устойчивым выражением у западных людей и даст начало популярной ныне теории когнитивного диссонанса. Если вы думаете, что это одно и то же, но сомневаетесь и хотите знать точно, как достичь консонанса, записывайтесь на нашу онлайн-программу «Когнитивистика».
Дадаисты обожали:
- провокации,
- эпатаж,
- демонстрации,
- перфомансы,
- скандалы,
- фантастику,
- экспрессию,
- несовершенство,
- естественность.
Поэтому в своей отрицательной строгости дадаизм выступал против модернизма и различных авангардных течений: экспрессионизма, кубизма, футуризма и абстракционизма, обвиняя их, в конечном счете, в том, что они являются заменителями того, что было уничтожено или вот-вот будет уничтожено.
Главный вклад дадаизма в современное искусство заключается в том, что дадаисты поставили вопрос о том, что такое искусство или что такое поэзия, привели людей к пониманию того, что все есть условность, которую можно подвергнуть сомнению, и, следовательно, не существует фиксированных и вечных правил, исторически узаконивающих художественное. Многое из того, что является провокационным в современном искусстве (например, смешение жанров и материалов, типичное для коллажа), происходит из дадаизма.
Хотя дадаисты использовали революционные методы, их идеи были основаны на глубокой вере, восходящей к романтической традиции, в присущую человечеству доброту, пока та не была испорчена обществом.
География послевоенного дадаизма
Возникнув в Швейцарии в 1916 году в «Кабаре Вольтер», где был обнародован первый «Манифест Дада», дадаизм распространился по всей планете. После того, как Первая мировая война закончилась, цюрихские дадаисты разъехались по миру. Дадаизм в искусстве стал исключительно городским феноменом.
Дадаизм в Германии
5 июня 1920 года в Берлине прошла Международная ярмарка Дада. Центральной фигурой выставки стала свисающая с потолка фигура немецкого офицера с головой свиньи:
Помимо перфомансов и прочего творчества, переехавших в послевоенную Германию дадаистов живо интересовала политика. Идеологически позиции художников-дадаистов были коммунистическими, а в некоторых случаях и анархистскими. Дадаисты занимали устойчивый левый сектор.
Дадаизм окончательно пустит корни в Германии, когда местный поэт Рихард Хюльзенбек выпустит немецкий манифест ДаДа и начнет издавать «Альманах Дада». До своей смерти в 1974 году Хюльзенбек будет повторять, что «ДаДа еще жив».
Именно немецкие дадаисты придумают использовать технику фотомонтажа и коллажа, чтобы запечатлеть окружающую их действительность, используя визуальный материал, взятый из СМИ.
Дадаизм в США
Европейские беженцы Дюшан, Пикабиа, Мина Лой и Жан Кротти вместе с американскими артистами Ман Рэем, Беатрис Вуд, Мортоном Шамбергом, Эльзой фон Фрейтаг-Лорингховен, Флориной Стеттхаймер дадут жизнь нью-йоркскому дадаизму.
Американские дадаисты примкнут к авангардным течениям, которые назревали в Гарлеме, Гринвич-Виллидж и Чайнатауне с начала века.
Дадаизм во Франции
Париж стал новым центром дадаизма в 1920 году.
Вдохновленные Тристаном Тцарой, французские дадаисты издавали манифесты, организовали демонстрации, ставили спектакли и выпускали журналы в стиле дадаизма.
В 1921 году дадаисты представят парижской публике свои работы в рамках Салона Независимых. Пьеса «Газовое сердце» Тцары вызовет бурю насмешек, а затем и целый театральный бунт, который станет началом конца французского движения дадаизм. Сюрреализм – это его детище, которое вырастет на осколках парижского дадаизма.
Ураган дадаизма пронесется по Италии, Японии, Нидерландам, Югославии, Грузии, но Россию не затронет. В молодом советском государстве появится множество сочувствующих дадаизму лиц, однако официально советских творцов к направлению дадаизма не причисляют.
Космополитизм
Как и Сократ с Диогеном, дадаисты много размышляли над свободой отдельного человека и тем, что интересы личности и человечества в целом выше интересов отдельной страны. Европейские дадаисты были искренне уверены, что Западу пора кончать считать себя центром Вселенной, особенно в разгар бушующей войны.
Дадаисты много общались с этнографами, археологами, историками, фольклористами. Музыка и песни дадаистов заимствовали ритмы и костюмы из Африки и Новой Зеландии, которую до прибытия европейцев населял народ маори.
Пытаясь отрицать, а в идеале, низвергнуть западную цивилизацию, дадаисты призывали вернуться к исцеляющим первобытным состояниям, не особенно волнуясь над степенью идеализации этих самых состояний.
Именно здесь оказалась зарыта «культурная бомба». В 21 веке во многих странах «примитивистские» выступления дадаистов считаются оскорбительными. Как и многие современные художники, принявшие «примитивизм», дадаисты присваивали незападные культурные артефакты, не понимая и не признавая их первоначальных ценностей и целей. Они предполагали, что африканские культуры и народы нерациональны, и стремились обобщить все африканские и океанические культуры в единое однородное целое [Khan Academy, Ch. Cramer, K. Grant, 2023].
И хотя дадаисты не стали мировыми знаменитостями, как импрессионисты или философы Древней Греции, они вошли в историю благодаря тому дерзкому вызову, что бросили цивилизованному миру. Их идеи пережили их самих, повлияв на мышление людей в самых разных странах, не только в Европе. Дадаизм 20 века – это не столько про искусство, сколько про человека и его возможности. Именно поэтому дадаизмом так вдохновлялись такие гении 20 века, как Дэвид Боуи и Фрэнк Заппа, пропагандировавший самообразование.
Если вы тоже, как дадаисты, уже подошли к той мысли, что не все в этой жизни обусловлено разумом и логикой, и готовы идти по этой опасной дороге правды до конца, какой бы трудной и непредсказуемой она ни была, нам лишь остается пожелать вам стойкости и храбрости на этом пути.
И удачи! И обязательно пройдите тест на закрепление материала статьи:
