Что скрывается за романтическим названием «синяя стена тишины»? На самом деле скрывает эта стена вовсе не романтические явления, а круговую поруку американских полицейских, которые, согласно неписаному кодексу, должны выгораживать проштрафившегося коллегу. Или, как минимум, не доносить на него и не давать против него показаний во время служебного или уголовного расследования. Почему эта «стена тишины» синяя и откуда взялось данное явление?
Из истории вопроса
История «синей стены тишины» восходит своими корнями ко временам Ку-клукс-клана – ультраправой террористической организации, членами которой были многие полицейские. Используя служебное положение и превышая служебные полномочия, они организовывали преследования темнокожих американцев и борцов за права темнокожего населения, устраивали акты физической расправы над ними.
При этом, если кто-то из полицейских-ку-клукс-клановцев оказывался под подозрением, коллеги не выдавали информацию о нем. Как минимум, говорили, что ничего не знают, а то и подделывали документы, на основании которых проводились незаконные задержания, обыски, аресты. Расследование фактически упиралось в глухую стену молчания, которую со временем стали называть «синей» под цвет формы полиции. За годы существования этого неофициального кодекса молчания у него появились самые разные названия:
- «Синяя стена тишины».
- «Синяя стена молчания».
- «Синяя стена безмолвия».
- «Синий код».
- «Синий щит».
Словосочетание «синий щит» подразумевает, что неприкосновенность полицейского даже в случае серьезной вины находится под защитой его коллег, которые не должны выдавать известную им информацию структурам, ведущим расследование. Стоит ли говорить, что такое системное сокрытие неблаговидных деяний людей, облаченных властью, подрывает доверие граждан к государственным структурам? И неужели государство не пыталось бороться с этим явлением? А если пыталось, почему «синяя стена тишины» оказалась такой живучей и актуальной по сей день, спустя почти 160 лет после образования Ку-клукс-клана?
«Синяя стена тишины»: секрет прочности
Чтобы понять, почему «синяя стена тишины» выстояла, спустя полтора столетия, достаточно взглянуть на историю Ку-клукс-клана. Притом, что первую волну ненависти к чернокожим удалось подавить в течение 1865-1870 годов, за это время в рядах Ку-клукс-клана побывало более полумиллиона американцев. Вторая волна 1915-1944 годов вовлекла в свои ряды, по разным подсчетам, от 3 до 6 миллионов человек. А в третий раз организация возродилась в 1946 году, спустя всего пару лет после официального роспуска.
И хотя считается, что ныне в рядах Ку-клукс-клана не более 8 тысяч человек, тщательно скрывающих свое членство и радикальные идеи, сторонники организации активны по сей день. Не далее, чем 9 июня 2020 года самопровозглашенный лидер Ку-клукс-клана был арестован за то, что въехал на своей машине в группу участников акции за права темнокожего населения Black Lives Matter, проходившей в американском штате Вирджиния [ВВС, 2020].
Если до сих пор живо и актуально движение, которое считают источником такого явления как «синяя стена тишины», было бы странно ожидать, что само явление куда-то исчезнет. К слову, на прошлых президентских выборах в Америке Ку-клукс-клан поддержал Дональда Трампа и его идею, цитируем: «сделать Америку великой» [The Washington Post, 2016].
И хотя избирательный штаб Трампа тогда открестился от такой поддержки, многие вспомнили, что еще задолго до официального старта предвыборной гонки Трамп отказался дистанцироваться от поддержки одного из бывших лидеров Ку-клукс-клана Дэвида Дьюка. Трамп тогда заявил, что «он о нем ничего не знает и не может осуждать то, чего не знает» [NPR, 2016]. Так или иначе, идеи Ку-клукс-клана если и не массовы, то достаточно актуальны, и говорить об их полном исчезновении, как минимум, преждевременно.
Более того, идеи насилия над определенной группой людей регулярно находят поддержку в обществе. Под флагами Ку-клукс-клана в разное время объединялись антикоммунисты, противники геев («противники» в смысле «оппоненты»), а также лица, выступающие против мусульман и толерантности как таковой. Таким образом, «синий щит» стал защищать применение силы не только к темнокожим. А в условиях, когда негласно поддерживаются издевательства над достаточно широким кругом лиц, расширить этот круг еще немного – это лишь вопрос времени.
По ситуации на сегодняшний день, до суда доходит незначительная часть дел относительно грубых нарушений со стороны полиции. В большинстве случаев, когда скрыть инцидент уже не представляется возможным, полицейского просто увольняют, однако при этом он может свободно устроиться на работу в полицию в другом штате. «Цыганщине» в полиции как явлению, когда полицейский-нарушитель просто кочует из одного управления в другое, посвящено специальное исследование [T. Williams, 2016]. Подборка фактов даже за ограниченный период исследования с 2000 по 2016 год весьма впечатляет.
Подборку фактов за более ранний период можно найти в исследовании конца 90-х годов прошлого столетия, итоги которого подведены в работе The «Blue Wall of Silence» as Evidence of Bias and Motive to Lie: A New Approach to Police Perjury [G. Chin, W. Scott, 1998]. Более того, неправомерно жестокие действия полиции зачастую поддерживаются гражданскими должностными лицами. Например, как в Чикаго, когда мэрия не оказывала никакого содействия расследованию в той части, в которой могла и должна была это сделать, т.к. начальник полиции был приятелем мэра. Эта нашумевшая история описана в статье Judgment day for Chicago’s police code of silence [Сhicago Тribune, 2016].
Нельзя сказать, что с такой круговой порукой никак не пытаются бороться. Так, наметилась тенденция, когда начальников полиции заставляют увольнять полицейских-«цыган», принятых на работу из других регионов после совершенных там правонарушений. С конкретными примерами можно ознакомиться в обзоре Fired/Rehired: Police chiefs are often forced to put officers fired for misconduct back on the streets [К. Kelly, 2017]. Однако до полного искоренения такого явления как «синяя стена тишины» еще явно далеко, о чем свидетельствует многолетняя борьба с этим позорящим полицию явлением.
Как разрушают «синюю стену тишины»?
Считается, что первым большим шагом на пути к разрушению «синей стены тишины» стал Закон о гражданских правах, инициированный президентом США Кеннеди и принятый уже после его смерти в 1964 году. Помимо общих положений, запрещающих дискриминацию в любых сферах по расовому признаку, цвету кожи, гендерной принадлежности, данный закон предоставил полномочия генеральному прокурору подавать иски для защиты граждан в случае, если кто-либо попытается нарушить их права, закрепленные в этом законе, а также в Конституции или других законах США. По сути, это положение можно было использовать как инструмент для защиты мирных демонстраций и чернокожих граждан от жестокости полиции.
Также стоит отметить несколько знаковых событий в плане расследования коррупции непосредственно в полиции. Первым таким событием стала комиссия Кнаппа по расследованию предполагаемых связей полиции с коррупцией, созданная по инициативе мэра Нью-Йорка Джона Линдсея в 1970 году. Комиссия была создана после скандальных разоблачений, которые сделали сотрудники полиции Франческо Винсент Серпико и Дэвид Дурк.
За 2 года работы комиссия вскрыла ряд коррупционных схем, начиная от мелких злоупотреблений среди патрульных и заканчивая агрессивным поиском ситуаций, из которых можно извлечь значительную денежную выгоду [WNYC, 1973]. Члены комиссии условно разделили полицейских-коррупционеров на две категории: «поедатели травы» и «пожиратели мяса».
К «травоядным» отнесли мелких коррупционеров, собиравших дань в размере от 5 до 20 долларов за непривлечение к ответственности за неправильную парковку и прочие малозначительные нарушения. К «пожирателям мяса» отнесли руководство полиции, участвовавшее в переделе рынка наркоторговли и прочих высокодоходных незаконных операций. Комиссия Кнаппа выдала ряд рекомендаций по недопущению коррупции в полиции в будущем:
- Усиление ответственности руководства за действия подчиненных.
- Усиления контроля за ситуациями, которые потенциально ведут к коррупции.
- Внедрение в подразделения полиции информаторов (проще говоря, стукачей).
- Улучшение стандартов отбора на службу в полицию.
- Полная ротация кадров на низовых должностях и увольнение «поедателей травы» с тем, чтобы они не обучали «есть траву» пришедших в полицию молодых сотрудников.
Ротация кадров является очень важным моментом. В противном случае срабатывает эффект так называемого «группового подкрепления», когда сотрудники полиции нарушают что-либо не потому, что хотят нарушать, а потому, что так делают все.
К слову, виновник этого торжества справедливости Франческо Винсент Серпико вскоре получил серьезное ранение во время операции по задержанию наркоторговцев лишь потому, что его коллеги не пришли вовремя на помощь. Есть убедительные основания полагать, что таким способом коллеги-полицейские отомстили Серпико за избыточную откровенность и нагрянувшие последствия. Так сказать, групповое подкрепление в действии – чтобы ни у кого не было иллюзий, как можно поступать, а как не стоит.
Спустя 20 лет, в 1991 году на подобный шаг решились в Лос-Анджелесе после жестокого группового избиения полицейскими темнокожего строителя Родни Глена Кинга всего лишь за то, что тот пытался убежать от полиции. Хотя, по логике, вполне достаточно было просто задержать беглеца. Инцидент заснял на видео случайный свидетель. Он же отправил материал на телевидение в редакцию новостей, где это видео и обнародовали.
Созданная по инициативе мэра Лос-Анджелеса Тома Брэдли комиссия Кристофера получила задание исследовать структуру и работу полиции города и выдать рекомендации, как не допускать таких инцидентов впредь. В числе прочего комиссия выяснила, что из 2152 жалоб на применение полицейскими чрезмерной силы надлежащим образом были расследованы лишь 42 жалобы [Los Angeles Times, 1991]. В большинстве случаев расследованием занималось подразделение, на сотрудника которого была подана жалоба, а не специальный департамент внутренних расследований.
Также был обнаружен высокий процент рецидивов нарушений среди полицейских. 400 из 1800 полицейских, против которых в период 1986-1990 годов выдвигались обвинения в незаконном применении силы, имели на своем счету от 3 до 16 нарушений. Рекомендации комиссия Кристофера были следующими:
- Контроль за действиями полицейских.
- Обязательная ответственность руководителей за действия подчиненных.
- Недопустимость игнорирования нарушений полицейских, снижения значимости нарушений и награждения полицейских-нарушителей как хороших работников.
Как видим, попытки разрушить «синюю стену тишины» предпринимаются. Однако по факту права полиции на сегодняшний день защищены не лучше, чем права рядовых граждан. Так, в США действует «Билль о правах сотрудников правоохранительных органов», который устанавливает стандарты в отношении полицейских, подозреваемых в преступлении [Congress, 1995].
Полицейский должен быть уведомлен о проводимом в отношении него расследовании и инициаторах расследования, во время допроса должны быть обеспечены перерывы для похода в туалет, питья воды и приема пищи, а угрозы в отношении подозреваемого запрещены. В целом ничего запредельного в этом нет, но лишь при условии, если бы такие же права обеспечивались всем задержанным во время пребывания в полиции [E. Hager, 2015].
Заметим, что меры по ликвидации «синей стены тишины» предпринимались не только в контексте уже выявленных резонансных нарушений. Были и попытки глубоких социологических исследований причин явления с целью найти пути выхода из ситуации.
Социологические исследования
В этом плане интересно исследование, проведенное Национальным институтом этики (National Institute of Ethics) в США [N. Trautman, 2000]. Итоги были обнародованы на конференции по правовым вопросам Международной ассоциации начальников полиции. В рамках исследования было опрошено 2698 полицейских из 21 штата.
Из них 1116 согласились заполнить анонимную анкету, 41 человек дал конфиденциальное интервью, остальные отказались участвовать в исследовании. Интервьюеры это связывают, в том числе, с приверженностью кодексу молчания, по поводу которого проводилось исследование. Результаты были следующими:
- 46% опрошенных (532 человека) сообщили, что когда они впервые стали свидетелями проступка со стороны другого сотрудника, они не стали никому докладывать об этом.
- Из них 449 человек были мужчинами и 74 – женщинами.
- 40 человек занимали низшие руководящие должности, 25 человек были руководителями среднего и высшего звена.
- Средний возраст полицейского, впервые скрывающего инцидент, составил 31,4 года, средний стаж работы на этот момент составлял 8,2 года.
- 252 человека скрыли неблаговидный поступок коллеги потому, что на них оказал давление сотрудник, совершивший проступок.
- 118 человек чувствовали давление со стороны коллег.
- 162 человека сообщили, что на них не оказывалось никакого давления.
Еще более интересны самые частые объяснения причин, почему полицейские решили не докладывать о проступках своих коллег:
- 177 человек считают, что были бы подвергнуты остракизму.
- 88 человек не хотели бы, чтобы их коллега был наказан за проступок.
- 73 человека опасались, что их выгонят со службы.
- 59 человек уверены, что попали бы в «черный список» и имели бы проблемы в дальнейшем.
- 54 человека убеждены, что начальство не стало бы разбираться в инциденте и принимать меры, даже если бы знало все подробности и кто виноват.
Это топ-5 причин, по которым полицейские, с их слов, не хотели докладывать о неблаговидных поступках своих коллег. Что касается собственно скрываемых нарушений, то наиболее распространенным из них было чрезмерное применение силы. Именно это нарушение назвали 217 из 532 человек, признавшихся, что не донесли начальству на своих проштрафившихся коллег, когда столкнулись с таким явлением впервые [N. Trautman, 2000].
В ходе данного исследования полицейских опросили, как они сами видят выход из сложившейся ситуации, и считают ли они возможным победить такое явление как «синяя стена тишины». Наиболее интересно мнение как раз тех самых 532 полицейских, которые признались, что сами однажды решили скрыть известные им факты недостойного поведения коллег. Топ-5 предложений выглядят следующим образом:
- 46 человек – проведение тренинга по нормам этики;
- 20 человек – внедрение более последовательной подотчетности;
- 16 человек – создание возможностей для более открытого общения между полицейскими и руководством полиции;
- 14 человек – обеспечение анонимности донесений;
- 10 человек – обеспечение защиты информаторов.
Как видим из представленных цифр, большинство полицейских не видят вариантов, как прекратить порочную практику круговой поруки. А возможно, и не считают ее такой уж порочной, оправдывая жестокость коллег тем, что «преступники заслуживают подобного обращения».
Доносы на коллег как способ борьбы с правонарушениями большинство полицейских не рассматривает. Что, впрочем, логично. Стукачей бьют везде, всюду и сильно, начиная с младшей группы детского сада и заканчивая казармой в армии. Глядя на то, что обычно вырастает из стукачей, даже не поворачивается язык сказать, что это неправильно.
Кроме того, круговая порука существует в большинстве профессий. Много ли случаев, когда врач попал в тюрьму из-за смерти больного по своей вине? Скорее всего, историю болезни составят так, чтобы врачебная ошибка не была очевидна, а смерть пациента выглядела бы неизбежной в силу объективных обстоятельств и диагноза. Сел ли в тюрьму хоть один проектировщик, если из-за ошибок в проекте стена дала трещину? Скорее, все свалят на плохую работу строителей. Строители поступят аналогично: свалят вину на проектировщиков и никогда не признаются, что их коллеги украли цемент.
Следует все же разделять, что является стукачеством. Если кто-то донес на одноклассника, что тот списал контрольную, это одно. Если одноклассник запугивает учеников младших классов и отнимает у них деньги, это другое. Тут хотелось бы вернуться к рекомендациям комиссии Кнаппа, о которых мы говорили выше [WNYC, 1971]. В частности, об улучшение стандартов отбора в полицию и полной ротации кадров с тем, чтобы вновь поступившим на службу никто не навязывал сомнительные стандарты кодекса молчания.
Однако для этого у вновь поступивших уже должны быть сформированы свои нравственные принципы и стандарты поведения, которые не приемлют грубости и жестокости по отношению к людям. Тогда обстановка нетерпимости к правонарушителям в погонах будет формироваться на уровне трудового коллектива и, возможно, беседа по душам с коллегами избавит от необходимости доносить начальству о нарушениях ввиду того, что нарушения будут пресечены на корню.
Как это обеспечить, если применение силы входит в прямые обязанности сотрудников силовых структур? Собственно, силовые структуры потому так и называются, а применять силу разными способами будущих полицейских обучают на протяжении всей подготовки к службе в рядах полиции. По идее, выход должен быть в чувстве меры во всем. Тогда проблема применения избыточной силы просто не появится.
И, конечно, брать в полицию следует людей с устойчивой психикой, не склонных к садизму и доминированию. В конце концов, у полицейских вполне конкретная задача: обеспечить правопорядок, а не нанести как можно больше побоев или бросить за решетку как можно больше людей. Но вот тут начинается самое интересное.
О нюансах отбора в полицию
Сейчас хотелось бы перенестись из-за океана и поговорить о стандартах отбора в полицию в Российской Федерации. В 2012 году Постановлением Правительства РФ были утверждены Правила профессионального психологического отбора на службу в органы внутренних дел. В Правилах подробно рассказано о том, что нельзя брать на службу в МВД алкоголиков, наркозависимых и лиц, склонных к суициду [Е. Кузнецова, 2018]. Также уделено внимание вопросу сохранности психического здоровья сотрудников МВД с целью не допустить депрессии, апатии и прочих опасных состояний.
А вот о том, чтобы не брать на службу людей, склонных к садизму и немотивированной агрессии, не сказано ни слова! Хотя, отсеяв лиц с психическими отклонениями подобного рода на этапе отбора, можно было бы сэкономить массу средств и времени на служебных расследованиях жалоб на превышение полномочий и избыточное применение силы. Если у сотрудников полиции не будет своего собственного желания издеваться над людьми и самоутверждаться за счет других, «синяя стена тишины» падет сама по себе, потому что не будет основы для ее поддержания.
Такой подход был бы тем более актуален, что работа в силовых структурах часто привлекает психически нездоровых людей, желающих самоутвердиться за счет унижения других. Разумеется, методики выявления таких наклонностей нуждаются в усовершенствовании. Просто анкетирования будет недостаточно, т.к. к 18-летию почти все обучаются давать социально ожидаемые ответы.
Возможно, следует что-то менять в системе здравоохранения и фиксировать садистские наклонности ребенка с раннего возраста. Например, случаи, когда ребенок издевается над животными, участвует в групповых избиениях и травле одноклассников. Такой контроль позволил бы организовать своевременную психологическую коррекцию и, при необходимости, медикаментозное лечение. Благо, многие психические отклонения, диагностированные на ранней стадии, успешно корректируются.
Но, коль скоро о таком подходе в профотборе в полицию речь пока не заходит, власть, видимо, заинтересована, чтобы ее охраняли люди, не отягощенные моральными нормами и готовые применить силу в любом объеме. Это мы сейчас об Америке. Там тоже не слишком озабочены тем, чтобы отсеивать лиц с садистскими наклонностями на этапе отбора в полицию [R. Cochrane, R. Tett, L. VandeCreek, 2003]. И, соответственно, срабатывает эффект группового подкрепления, когда какое-либо негативное явление внутри группы (в частности, жестокость среди полицейских) воспринимается членами группы как норма. А что думаете об этом вы?
