«Майские дожди! Заплыла лягушка… В дом через порог». Нет, это не сводка МЧС из зоны затопления. И не экстремальная экскурсия по контактному зоопарку. Это жанр традиционной японской поэзии хайку, она же хокку. Данный жанр олицетворяет собой способ мышления, отличный от принятого в западной культуре. Его даже не все могут сразу понять, что, впрочем, не касается выпускников нашей обучающей программы «Когнитивистика», которые за несколько недель осваивают самые разные техники мышления. Заинтриговали? Тогда сейчас расскажем о хайку подробнее!
Из истории хайку
Этот жанр японской поэзии зародился в далеком 14 столетии внутри другого распространенного в те времена в Японии жанра вака, что можно перевести как «японская песнь». Вака, в свою очередь, подразделялся на такие виды, как краткие и длинные поэтические послания (танка – краткие, тека – длинные).
Новый жанр стал продолжением и развитием, если можно так сказать, «краткой песни» и изначально носил название «хокку». Огромный вклад в развитие жанра внес своим творчеством японский поэт и теоретик Мацуо Басе (1644-1694, фамилия читается как «Басьо»), который придал стихотворным формам отточенность и элегантность:
Он буквально взорвал мир японской поэзии, написав в 1681 году необычное по меркам 17 столетия трехстишие:
На мертвой ветке
Чернеет ворон…
Осенний вечер…
Как отмечает кандидат филологических наук и специалист по японской литературе профессор Елена Дьяконова, это лишь один из вариантов, как можно перевести этот хокку Басе на русский язык [Е. Дьяконова, 2019]. Данный литературный перевод, предложенный русским поэтом и переводчиком Константином Бальмонтом, в любом случае, не совпадает с дословным, потому что дословно этот хокку Басе переводится как «На сухой ветке Ворон сидит… Осенние сумерки». Как видите, не впечатляет, однако в японской поэтической традиции много чего принято не описывать, а подразумевать так, чтобы об этом читатели догадались сами.
Так или иначе, но предложенные Мацуо Басе каноны хокку оставались незыблемыми вплоть до конца 19 века. К концу 19 столетия назрела необходимость обновления жанра и традиционной поэзии в целом. На волне обновления, которую поднял в поэтическом сообществе японский поэт и литературный критик Масаока Сики (1867-1902), появилось новое название жанра «хайку», которое он же и предложил. Название «хайку» прижилось и используется по сей день, а поэт, отдавший предпочтение данному жанру, именуется хайдзин:
Какие перемены постигли жанр, помимо изменения названия? Масаока Сики сделал его ближе к реализму, внедрив в поэзию разработанный им литературный метод сясэй, что можно перевести как «зарисовки с натуры». В хайку в большей степени принято описывать, а не подразумевать, что сделало жанр менее загадочным, но более понятным массовому читателю, в том числе западному. В качестве примера можно привести следующее трехстишие Сики:
Мой палисадник…
Здесь впервые сегодня расцвел
Цветок пиона…
Как и Мацуо Басе, Сики тоже любил писать о природе, однако интриги, как мы можем видеть, нет никакой. Что, впрочем, не умаляет красоты трехстишия. С начала 20 века обновленные японские хокку стали активно переводить на различные европейские языки, благодаря чему японская поэзия стала более известна за пределами страны и превратила хокку в стихи для широких народных масс.
К слову, трехстрочный формат записи появился именно после того, как японские стихи хокку начали переводить на европейские языки. В традиционном варианте хокку записываются иероглифами в столбик сверху вниз. Сегодня в Японии распространен и современный вариант записи по горизонтали в одну строчку.
В западной культуре тоже предпринимались попытки позаимствовать японскую традицию записи хайку в одну строчку. Так, Хироаки Сато, переводивший хайку на английский язык, считал логичным писать перевод в одну строчку, как и оригинальные стихи. Идея не прижилась, да и сам Сато более известен не как переводчик или теоретик литературы, а как автор произведения «Самураи. Подлинные истории и легенды» [Х. Сато, 2019].
Еще дальше в своих идеях пошел канадский поэт и теоретик Кларенс Мацуо-Аллар, полагавший, что и оригинальные хайку на английском должны быть записаны в одну строчку. Эта идея тоже оказалась избыточно радикальной для англоязычных авторов и не получила развития.
Показательно, что в русской литературной традиции хайку всегда писали в три строчки, и особых поползновений в сторону изменения сложившейся традиции не было. Это притом, что для русского человека моностихи без разделения на строки вполне привычны. Достаточно вспомнить поэта Владимира Вишневского и его одностишия «Одеться бы уж раз и навсегда»,
«Все реже говорится «Вот и славно», «Нет времени на медленные танцы» и другие.
К тематике хайку мы еще вернемся, а пока поговорим про литературные особенности жанра.
Литературные особенности хайку
Так что же такого замечательного, помимо интуитивной необычности, таит в себе этот жанр? Японские стихи хокку или, как иногда говорят в просторечии, хокка строятся по определенным законам. Подразумевается, что в традиционном трехстишии должно быть 17 слогов. Когда хайку переводят на русский язык, количество слогов в каждой строчке трехстишия распределяется в соотношении «5:7:5». Другими словами, в первой строчке обычно 5 слогов, во второй 7 слогов и в третьей тоже 5.
Отличительной особенностью стиля является обязательное наличие кирэдзи, так называемого «режущего слова», которое «разрезает» трехстишие на 5-м или 12-м слоге. Гитаристы легко запомнят эту закономерность: зажатая на 5-м ладу струна повторяет ноту открытой струны, расположенной уровнем ниже, а на 12-м ладу звучит та же нота, что на открытой струне, но октавой выше. Все остальные могут пройти наш курс «Мнемотехники» и наработать свои собственные методы легкого и быстрого запоминания любой информации.
Возвращаясь к стихам, обратим ваше внимание, что расположение кирэдзи на 5-м или 12-м слоге делает логическую паузу в трехстишие либо в конце первой строчки, либо в конце второй. Оба варианта распространены примерно одинаково.
Как мы могли видеть выше, Мацуо Басе в своем судьбоносном для жанра хокку стихотворении расположил кирэдзи на 12-м слоге, т.е. в конце второй строчки. Таким образом, после строчек «На мертвой ветке» и «Чернеет ворон» образовалась логическая пауза, после которой последовала финальная третья строка «Осенний вечер».
Масаока Сики в ранее приведенном нами трехстишии поместил кирэдзи на 5-м слоге в конце первой строчки «Мой палисадник». И только потом развил мысль второй и третьей строчками «Здесь впервые сегодня расцвел» и «Цветок пиона».
Впрочем, правило «17 слогов» или правило «5:7:5» соблюдается не всегда. Даже у теоретика стиля Мацуо Басе можно увидеть в хокку примеры отступления от правила. Возьмем вот такое трехстишие:
В небе такая луна,
Словно дерево спилено под корень…
Белеет свежий срез.
Короткий подсчет подсказывает, что здесь нарушено не только правило расположения слогов «5:7:5», но и само количество слогов больше, чем 17. Так, 24 слога трехстишия распределяются построчно в соотношении «7:11:6». Таким образом, принцип «слогового равновесия» первой и третьей строки тоже нарушен.
Самые бдительные читатели наверняка уже готовы предположить, что тут, возможно, дело в переводе на русский язык. Разумеется, перевод зачастую искажает первоначальную структуру хокку. Однако можете поверить, если не нам, то литературоведу Ричарду Медхарсту, что в оригинальном хокку тоже встречаются отступления от правил, причем достаточно часто [R. Medhurst, 2015].
Показательно, что отступления от правил обрели настолько массовый характер, что со временем стали источником нового правила. Так, избыток слогов взяли за правило называть термином «дзиамари», а меньшее, чем 17, количество слогов обозначают термином «дзитарадзу». При переводе на английский чаще происходит дзитарадзу, т.е. в переводном варианте остается меньше слогов [R. Medhurst, 2015]. А при переводе на русский язык обычно слогов оказывается больше, чем в оригинале.
Зачем, в таком случае, нужна структура и правила построения хайку? Затем, что правило «5:7:5» в оригинальной японской поэзии чаще соблюдается, чем не соблюдается. И именно в этой конструкции с учетом особенностей японского языка проще всего расположить кирэдзи («режущее слово»). Собственно, это и придает непривычным нашему слуху трехстишиям яркость, звучность и притягательность, которая заставляет вновь и вновь вчитываться в эти замечательные строки.
А еще в хайку привлекают вечные, как мир, темы, которые затрагивают авторы со времен Средневековья и до наших дней.
Тематика хайку
О чем же предпочитают писать авторы со времен зарождения хокку? Как мы уже успели заметить, чаще всего встречаются хокку про природу. Приверженцами темы были Мацуо Басе, Масаока Сики и многие другие авторы.
Чтобы облегчить понимание, о каком времени года идет речь, хайдзины (авторы, пишущие в жанре хайку) активно используют так называемые «киго» или «сезонные слова». Все они объединены в словарь сезонных слов, именуемый «Сайдзики». Словарь переведен на многие языки, в том числе на английский, и известен как The 5th season: In praise of olde haiku: a saijiki of delightful density [R. Gill, 2007].
Русскоязычные читатели могут узнать много интересного об использовании сезонных слов в научной работе, посвященной «Поэзии Мацуо Басе» [Т. Бреславец, 1981]. А основные примеры сезонных слов с переводом на русский можно найти в переводном варианте статьи The Art of Concision: A Look at Haiku («Японская поэзия хайку: искусство краткости») [Р. Медхарст, 2017].
Так, хорошо известное нам слово «сакура» используется в хокку про весну, слово «нидзи» (радуга) символизирует лето, а полнолуние в канун осеннего равноденствия обозначается словом «мэйгэцу». Есть сезонные слова для зимы и отдельно для Нового Года. Слово «микан» (мандарин) полностью зимнее, а вот новогодние украшения из веток сосны называются «кадомацу» [Р. Медхарст, 2017].
Как раскрывали тему природы в своих хокку японские мастера поэтического слова? Давайте насладимся творчеством наиболее выдающихся представителей этого жанра! Среди них достойное место занимает Еса Бусон (1716-1783), а его книга «Луна над горой» успела полюбиться русскому читателю [Е. Бусон, 1999]. Хокку про зиму будто списаны с пейзажей нашей средней полосы, что добавляет симпатий со стороны русскоязычной аудитории:
Снежное утро,
Над высокой крышей дымок…
Светлая радость!
А вот Кобаяси Исса (1763-1827) будто предвидел всеобщую любовь к «котикам»:
Лист опавший поймал
И лапкой прижал осторожно
Смешной котенок…
Обратите внимание, что здесь нет кирэдзи, «разрезающего» смысловую структуру трехстишия, и все три строчки читаются, как единое целое. Больше стихов Кобаяси мы найдем в избранных произведениях, переведенных на русский язык и выдержавших несколько переизданий [И. Кобаяси, 2000].
Можно найти хокку неизвестных авторов, чьи сюжеты и зарисовки очень перекликаются с нашей культурой:
Бушует осенний вихрь!
Едва народившийся месяц
Вот-вот он сметет с небес…
Как не вспомнить «Буря мглою небо кроет»? Или еще вот:
Лист летит на лист,
Все осыпались, и дождь
Хлещет по дождю…
Поем все вместе: «Листья желтые над городом кружатся». А есть хокку, вызывающие ассоциации с русскими поговорками. Например, «не болит голова у дятла»… Ой, нет, не так:
Дятел стучит и стучит,
Ищет сухое дерево
Среди вишневых цветов…
Весьма романтично, не правда ли?.. Какие еще темы, помимо природы, затрагивали японские хокку? Конечно же, тему душевных переживаний человека, которую не обошла, пожалуй, ни одна поэзия мира. Правда, и тут многие авторы предпочитают использовать аллегории и ассоциации с явлениями природы. Например, Такахама Кеси (1874-1959) утверждает, что:
Скорбеть о весне –
О жизни своей быстротечной
Безнадежно скорбеть…
Ему отчасти вторит поэт Танэда Сантока (1882-1940), но выражает свои эмоции через описание другого времени года:
Сколько лет позади!
Я, старик, все так же шагаю
По палым листьям…
Выражать чувства через явления природы – это достаточно частый тренд японских хокку. Причем многие из них настолько глубокомысленны, что перевод выходит далеко за пределы традиционного трехстишия. Примером может служить творчество Сайто Мокити (1882-1953):
Блеск искристых снегов
Созерцаю завороженно,
Серебристую даль –
И не знаю, о чем тоскует
беспокойное мое сердце…
Поэт и литературовед Камидзима Оницура (1664-1738), исследовавший историю жанра в своей книге «Японские трехстишия», цитирует множество интересных произведений своих соотечественников на самые разные темы [К. Оницура, 2010]. Сам он, кстати, предпочитает философскую тематику, но тоже выражает ее через тему природы:
Не из обычных людей
Тот, которого манит
Дерево без цветов…
Есть ли место оптимизму в японских хокку? Конечно! И для этого достаточно обратиться к творчеству Накамура Кусатао (1901-1983):
Ягоды вишни
Налились пурпурным соком…
Сын у нас родился!
Или другой пример:
Из дому вышел,
Услышав негромкий напев –
В поле сажают рис…
Как видим, ничто человеческое этому жанру не чуждо, и положительные эмоции точно так же находят отклик в творчестве японских хайдзинов. Стиль хайку позволяет говорить обо всем, в том числе говорить с юмором. Мы не просто так упомянули одностишия Владимира Вишневского, когда говорили о японской традиции писать хокку в один столбик либо в одну строчку. Творчество Вишневского пронизано юмором, как и произведения отдельных авторов хокку.
Процитируем, к примеру, ранее упомянутого нами японского поэта Еса Бусона и его замечательное трехстишие:
«Буря началась!» –
Грабитель на дороге
Предостерег меня…
Как тут не вспомнить наш российский анекдот про двух киллеров, поджидающих жертву и выражающих беспокойство, не случилось ли чего, потому что жертва явно задерживается.
А вот Кобаяси Исса демонстрирует более утонченный юмор:
Тихо, тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи
Вверх, до самых высот!
Если не знать, что высота горы Фузди составляет 3 776 метров, а среднестатистическая улитка за всю свою жизнь проползает не более 250 километров, трехстишие не покажется подозрительным. За точность расчетов не ручаемся, хотя бы потому что улитки тоже бывают разные [science.yoread, 2013]. Однако понятно, что, даже если какая-то порода улитки может ползти в 2-3 раза быстрее, это никак не поможет ей достигнуть вершины Фудзи за всю свою жизнь, потому что улитки столько не живут.
Весьма специфичный то ли юмор, то ли трепетное отношение к природе и боязнь побеспокоить насекомых демонстрирует Камидзима Оницура:
Некуда воду из ванны
Выплеснуть мне теперь…
Всюду поют цикады!
В общем-то, нам бы его заботы, но читается интересно. Кстати, сегодня предпринимается немало попыток подражать хайку среди русскоязычной пишущей публики.
Хайку в русской культуре
Как правило, в русскоязычной традиции подражания хайку – это юмористические трехстишия, отражающие реальную или вымышленную смешную ситуацию. Большинство трехстиший безымянные или подписанные ником. Мы не будем нарушать традицию, а просто дадим вам возможность насладиться юмором, пусть иногда даже черным! Итак, поехали!
Топ-12 русских веселых хайку:
1
Сакуры белая ветвь
Тихо на землю легла…
Доволен я новой пилой!
2
Бережно грабли кладу
Перед дверью соседа…
Ошибкам учиться хочу!
3
Заснул на рельсах я…
Что нынче уготовит
Судьба злодейка?
4
Смотрю, настроение хорошее,
И искра в глазах появилась…
Снова мозг коротит?
5
Безмятежность такая приятна,
Когда спишь на работе,
А деньги идут и идут…
6
Все, что осталось вчера,
Надо допить сегодня…
Связь времен неразрывна!
7
Велик талант жены самурая –
Единым ударом скалки дарит мужу она
Яркие звезды в ночи…
8
По отдельности каждый из вас –
Ломкий и хрупкий прутик…
И лишь вместе вам быть метлою поганой!
9
Спит сном младенца
Бомж под скамейкой…
Так хорошо без забот!
10
Ранее утро…
Туман над рекой
И в голове!
11
Слово как воробей…
Если оно вылетит,
Как бы не нагадило…
12
То ли уж утро здесь раннее,
То ли уж вечер тут поздний…
Сдвинуло время сакэ…
Если вы тоже хотите развить нестандартное мышление и научиться чему-то необычному (например, писать хокку), приглашаем вас на программу «Когнитивистика». Дополнительно стоит пройти наш курс «Писательское мастерство» и прочитать статью «Как писать хайку на русском языке» [Н. Леви, 2010]. И уже через непродолжительное время вы сможете сделать первые шаги на новом для себя поприще.
К слову, японскую культуру вообще и хокку в частности россияне любят и уважают. Больше всех, пожалуй, любит хокку Самара. Дни японской культуры здесь проходят ежегодно, а поисковые системы настойчиво приглашают попробовать роллы из самарского ресторана «Хокку» (не реклама – факт!)
Итак, мы слегка прикоснулись к одному из пластов великой японской культуры хайку. Узнать больше можно из статьи Haiku and the Japanese love of brevity («Хайку и японская любовь к краткости») [D. Barton, 2016]. Возможно, вам будет полезен справочник по хайку The Haiku Handbook [W. Higginson, 2008]. Данный справочник по хайку – это, по сути, первая книга, которая дает читателям все необходимое, чтобы начать понимать этот жанр, пробовать писать самому, подготовиться к докладу или лекции по этой теме.
В этом новаторском и ставшем уже классическим справочнике авторы представляют поэтов хайку, пишущих на японском, английском, испанском, французском, немецком языках. Представлены четыре великих японских мастера хайку, такие как Мацуо Басе, Еса Бусон, Кобаяси Исса, Масаока Сики, и западные авторы, о которых пока мало известно, но их работы весьма интересны. Это произведения Гэри Снайдера, Джека Керуака и Ричарда Райта.
Из русскоязычных источников можно порекомендовать статью «Как читать и понимать хайку» [Е. Дьяконова, 2019]. И, конечно, сборник стихотворений «Японская поэзия серебряного века» в очень хорошем переводе [А. Долин, 2017]. Что еще сказать про хокку или хайку? Любите, читайте, наслаждайтесь, и вы получите шанс постичь древнюю восточную мудрость, которая часто дает верные ориентиры в нашей бурной суматошной жизни.
Кстати, именно с этой целью – дать читателю проникнуться смыслом хайку, ни на что не отвлекаясь – аутентичные японские издания часто печатают хайку из расчета одно трехстишие на одну страницу. Возможно, не слишком экономно, зато в таком формате вас ничто не отвлечет от познания смысла! Мы тоже не будем вас долго отвлекать, поэтому просто желаем успехов в творчестве!
